ПРО СЕБЯ ВСЛУХ

 Зачем пишут о себе самом? Очевидно, для того чтобы по прошествии времён, перечитывая эти строки, испытывать сердечное томление собственной значимостью и, придерживая чистый носовой платок у набухших век, надеяться, что ещё не все источники в организме заилились.
 Понимая и принимая вышеизложенное, я не советовал бы молодым и наперченым оптимистам читать всю эту пургу - у них своё поле не пахано, да и буков получилось слишком уж много. Если же читатель оптимист, хорошо информированный, и достаточно уже покоптил окружающие пространства, возможно, ему было бы любопытно сравнить или даже разделить с автором некоторые аспекты мироощущения. Хотя всё нижеизложенное не меняет от этого своего статуса и остаётся банальным самовозбуждением неэротического толка.
 Итак, я родился грубым материалистом и, не претерпев существенных модификаций, пребываю в этом качестве и поныне. К сведению не материалистов - это довольно тяжёлый чемодан. Но на полпути его не бросишь - ручка давно приросла к телу, к тому же имеются некоторые бенефиты такого строения и от них трудно отказаться. К сожалению, это оказалось не единственным моим недостатоком, на который личностное волеизъявление не распространятся, - меня угораздило родиться под Весами (речь, конечно, идёт не об акушерских весах - роды прошли вполне благополучно).
 Предвидя справедливые упрёки братьев-материалистов в двуличии и кощунстве, спешу их успокоить - никакого противоречия между материализмом и цитированием лженаучной ахинеи нет. По крайней мере я смог убедить в этом себя, приняв за рабочую гипотезу, что сходство темпераментов родившихся в один временной период людей вполне может объясняться однотипностью климатических условий вынашивания плода, что соответственно ведёт бла-бла-бла .... Заметьте, что следствием этой блестящей гипотезы (возможно, неоднократно доказанной и опровергнутой в миру) становится тот факт, что родившиеся под Весами жители южного полушария Земли должны унаследовать те же признаки, что и северополушарные Овны, а никак не Весы. Дело за статистикой, в коей сам автор абсолютно не сомневается, но за неимением времени и способностей к математике готов разделить лавры своего открытия с добропорядочным и пытливым волонтёром. Будучи доказанным, этот факт наголову разобъёт легион астрологических шарлотанов и утвердит мой пещерный материализм в глазах сомневающихся.
  Однако вернёмся к Весам. Вся легендарная уравновешенность людей-Весов сводится к энергетическому балансу полушарий мозга. К сожалению, такой баланс в нашей безрадостной действительности определение не умиротворяющее, а звучащее набатом.
 Здесь надо бы сделать небольшое околонаучное отступление и пояснить, что, по данным современной науки, левое полушарие отвечает за рациональное или аналитическое мышление (назовём этот тип физическим мышлением), а правое - за чувственно-эмпирическое или интуитивное (назовём его лирическим).   Современная социальная реальность однако, стоящая на китах конкуренции и успеха (карьеры), не только ИМХО не требует такого дуализьма сознания, но и входит с ним в явное противоречие.

  * но не спешите расстраиваться, всё же это не абсолютное зло, если Вы обнаружили у себя оба полушария, - иные несчастные, при внешней сохранности форм не могут похвастаться наличием даже одной извилины. Свободное место в черепе, для общей балансировки организма, может быть заполнено у них невесть какой безделицей, как то соломой, кремнезёмом, сахарным сиропом, куриным помётом, золотом-брильянтами и даже ватой... Как ни велик числом род пустоголовых, мы вычёркиваем их из рассмотрения и далее речь пойдёт лишь о Homo Sapiens.
  Неясно представляя себе причину такой коллизии, уверен, что уже с началом сознательной жизни полушария начинают бороться за доминирование и рано или поздно одно из них добивается успеха, после чего человеческая психика становится достаточно бескомпромиссной и таким образом открытой на пути к успеху. Теперь слабый, еле дышащий конкурент не способен повлиять на магистральный процесс развития личности, управляемой доминантным полушарием. Физики углубляются в физику, лирики в лирику и тем самым способны достичь высоких результатов в своей области.
  Так случается с большинством активных людей, к их социальному счастью, но только не с Весами (или не только с Весами?). У этих конкурентная борьба в голове никогда не заканчивается, и там, где нормальный человек заявит, что курица не тождественна яйцу, нормальный человек-Весы замрёт на миллионы лет кларковским артефактом, погрузившись в рефлексию, бесноватый же способен затеять драку.
 Не раз пребывая сам в такой затруднительной позиции, я был вынужден изыскать ответы на вопросы "кто виноват?" и "что делать?", чтоб избежать участи законченого социопата.
  Я задался вопросом, абстрагируясь от современности, т.е. по гамбургскому счёту, разве не всесторонний анализ (охват) действительности может дать нам хоть какой-то более-менее близкий её отпечаток в сознании и приблизить нас к её пониманию и, следовательно, к правильному выбору, правильному поведению. Полагаю, что именно затем сформировались у нас два механизма миропостижения, чтоб взглянуть на мир с двух противоположных сторон, т.е. попытаться охватить его наиболее полно. Заметьте, что противоположные - это вовсе не противоречивые, а, наоборот, расположенные друг напротив друга, т.е. друг друга дополняющие. Примерно как Инь с Янем.
 Левое полушарие познаёт действительность от частного к общему, т.е. как бы выстраивая сложную конструкцию из элементарных составляющих. Так физик создаёт обобщающую теорию на основе известных законов, архитектор конструирует дом на основе элементов конструкции - кирпичей или панелей и т.д.. Правое же полушарие не нуждается в конструировании т.к. схватывает картину в целом в ощущениях, а уже затем, при необходимости, способно вычленить её составляющие элементы, т.е. познаёт действительность от общего к частному. Например, землянин, не глухой к живописи, получает целую гамму чувств от просмотра шедевра непосредственно во время просмотра и только потом, при известном навыке, может выявить композиционные, колористические и прочие средства выразительности использованные автором. К слову, обратный процесс невозможен: будь человек четырежды эксперт по живописи, изучи он тонны профильной литературы, он не сможет сконструировать шедевр, используя известные ему приёмы, без образа (идеи, откровения), сгенерированного в целом правым полушарием.
  Структуру мироощущения и миропознания разными полушариями можно было бы проиллюстрировать следующим образом. Человек-левополушарник воспринимает мир в виде мозаики, в которой самые мелкие элементы, объединяющиеся в более крупные конгломераты, - это элементарные модели, описывающие, пусть и в некотором приближении, элементарные явления и свойства окружающей действительности. Чем такой элемент меньше, тем более точным является отражение действительности в сознании левополушарника, что, разумеется, усложняет картину мира и нагружает сознание увеличенным массивом сущностей, которыми оперирует человек.
  Правополушарник воспринимает действительность цельной, без деления на элементарные фрагменты. Но картина мира, как и левополушарника, в силу закона сохранения, не может быть абсолютно точной, и в данном случае эту неточность можно проиллюстрировать некоторой нечёткостью, расфокусированностью. Соответственно, чем лучше фокусировка, тем более точным является отражение действительности, но тем большее требуется напряжение "зрения".
 Близкий по природе дуализм очень наглядно проявляется в цифровом и аналоговом представлении информации. Мне такая аналогия близка и понятна, поскольку в те приснопамятные времена, когда я проходил обучение по специальности "ЭВМ приборы и устройства" эти самые ЭВМ были представлены двумя тогда почти равными по значению классами - аналоговыми и цифровыми.
  Я не случайно тут вспомнил начало своего светлого пути, так как именно перегруженность в первой половине моей жизни миропостижением левополушарного толка неизбежно привела к правополушарной революции на рубеже тысячелетий.
  Нельзя сказать, что первые 3 десятка лет я был стопрцентным "физиком", постоянно случались правополушарные рецидивы, и я делал попытки то художничать, то музицировать, но инерция левополушарного старта, который был предопределён моим социальным окружением, была усилена 10-летним обучением в технических учебных заведениях, а затем пятилеткой инженерной работы. К концу этого срока, когда инерция ослабла, а в окружающем пространстве воцарилась власть безвременья, я, влекомый течением жизни и материальной нуждой, пустился во все тяжкие и за 10 лет этого бедлама, кажется, совсем забыл о своих внутречерепных распрях. И вот, когда житейские шторма стихли, жизнь показалась удавшейся, а прививка консьюмеризма фатальной, правое полушарие взбунтовалось!
 Оказалось достаточно лёгкой искры, чтоб всё нажитое непосильным трудом неуклонно покатилось под медный таз. Я прекрасно помню тот фотопортрет 12х15, который мой коллега по тогдашней работе продемонстрировал мне как образчик своего фотолюбительства. В общем-то ничего запредельно прекрасного там не было, но я, будучи тогда девственно чистым по фотографической линии, был очарован образом. Именно образом - я сразу принял карточку не как банальный документ бытописателя, я был удивлён, что картинка оборачивается внутри меня вполне реальными ощущениями... лёгкого ветерка, мягкого и тёплого вечернего солнца, спокойствием и каким-то ласковым светом. Это стало узнаванием нового мира. Воистину это была магия - кусок картона с хаотически нанесёнными цветными пятнами вдруг заставил почувствовать то, свидетелем чего я не был и никогда не стану.
 В общем я поплыл, поняв, что хочу вот так же просто и точно создавать тонкопрофильные пространства чувств. Стало понятно, что я влип, что правое полушарие берёт реванш в исследовании мировых пространств и я вступаю на путь "лирика".
 С тех пор минуло уже более 15 лет, а я остаюсь "лириком" - вопрос не закрыт. Слегка изменился акцент исследований, и постепенно сама фотографическая карточка перестала быть для меня конечным "продуктом". Во многом "продуктом" стал для меня процесс.
 Процесс, который заключён между двумя поворотами ключа в замке зажигания, между которыми расположены дни и недели погружения в иную реальность. Когда тысячекилометровое пространство, упруго перетекающее с капота на лобовое стекло сначала в одном, а спустя время в обратном направлении, можно пропускать между пальцами, слышать его звук и чувствовать запах. Мне нравится смотреть, как стрелка уровня топлива передвигается на внедорожье со скоростью минутной, а на перевалах со скоростью секундной. Мне нравится слышать ночью суетливое шуршанье грызунов у потухшего костра, шум реки, который сквозь сон напоминает, что ты уже там! Там! Нравятся горные ботинки, иcсечённые рикошетом перевалов, и тяжесть фоторюкзака, каждый грамм которого дарит надежду на удачную съёмку. Люблю упрямо тащиться со штативом через плечо и убеждать себя, что этот вот банальный сюжет ни за что не буду снимать, ибо меня расстраивают не упущенные кадры, а снятые. Конечно с вожделением тру носом матовое стекло под тёмной накидкой, 25-й раз выверяя лупой фокусировку и наклоны стандартов перед святым моментом...
 А дома, уже по возвращении, мне нравится разложить слайды на просмотровом столе и, снова вооружившись лупой, заныривать взором в тот мир, куда, скорее всего, уже не вернуться телом. В идиотской шапочке не то часового мастера, не то патологоанатома, водруженной на остатки когда-то довольно густого хайера, с 15-минутной задержкой дыхания люблю монтировать слайды на барабан, свещеннодействовать со всеми этими film-, drum- клинерами, а затем, откинувшись в кресле, слушать приглушенный шелест работающего монстра, слышать, как молекулы воды, неба, травы и камня, подхваченные потоком света, превращаются в его трактах в холодные пикселы.
 А когда все пикселы наконец собраны, посчитаны и упакованы, они дрожат от нетерпения, готовые вновь распустится на мониторе красками ушедших миров. Процесс обработки изображений не менее волнительный, чем его предшественники. Он подобен набегающим волнам, когда, раз за разом возвращаясь к изображению, пытаешься выжать из него ещё каплю выразительности. Волны накатывают, отходят и возвращаются снова. Это может занять довольно продолжительное время, но рано или поздно этот процесс шлифовки успокаивается.
 Было бы нечестно умолчать о стадии процесса, которая всё же мне большого удовольствия не доставляет, - это получение слайдов из проявки. Всякий раз я жду разочарований, и они случаются с неизбежностью маятника. Затаённые надежды, которые, казалось бы, уверенно прописались ещё в момент съёмки, рушатся в одночасье. Это как после изматывающего перехода наклониться за помятым оцинкованым ведром в деревенский колодец, чтоб напиться всласть, и выронить из переднего кармана рубашки мобильник или, скажем, последнюю сигарету - оглушительное разочарование, а утешиться нечем... Но порой случаются и открытия - кадры, которые были сняты за компанию, вдруг начинают играть, и поражаешься, до чего, видимо, зачморён был организм во время съёмки, чтоб не заметить попадания в десятку. В подавляющем большинстве случаев уже во время съёмки понятен потенциал будущего кадра. И этот навык, надо заметить, весьма ценное преимущество плёночной фотографии перед цифровой.
 Во многом благодаря этому я остался приверженцем плёнки, и дело тут даже не в "тёплом ламповом звуке", хотя и не без этого. Мне он отчётливо слышится в пластике, тональном разрешении, глубине цвета и всяких прочих вкусных штуках... Плёнка в совокупности с карданной камерой в первую очередь стимулирует меня неочевидностью "успеха", мобилизующей на съёмке постоянно держать порох сухим, ежесекундно находиться в процессе, планировать и продумывать стратегию наперёд и, главное, учит видеть результат съёмки за секунду до нажатия кнопочки. Цифра расслабляет своей предсказуемостью, возможностью онлайн-контроля результатов, возможностью всегда подправить параметры съёмки и, как ни дико для многих прозвучит этот упрёк, - повышенной оперативностью и мобильностью и, конечно, низкой стоимостью кадра. Мне кажется, вследствие своих "преимуществ" результат цифровой съёмки - это скорее катарсис статистики, а не авторское высказывание. При этом я не хулитель цифры - каждому овощу свой фрукт. Впрочем, вполне возможно, я всего лишь латентный мазохист.
 Вообще-то меня мало интересует техническая сторона фотографии, это, слава богу, давно пройденый этап. Мой фотоарсенал покрывает с лихвой все мои надобности, не является и никогда не станет ключевым элементом процесса. Что же тогда? Не имею понятия и, надеюсь, никогда не узнаю.
  Я не стал волшебником и продолжаю учиться, продолжаю исследовать мировые пространства эмпирическим методом и надеюсь, что эта волнующая фаза моей жизнедеятельности не скоро завершится.   Я не стремлюсь к эксклюзивности и покорению публики, не стремлюсь оказаться на переднем крае, отдаю себе отчёт, что, скорее всего, я изобретаю велосипед, но для себя я делаю это впервые и потому процесс не лишен смысла. Где-то там впереди маячит мой личный Олимп - надеюсь, я никогда не достигну его вершины.

 Уважаемый читатель, уверен, тебе не занимать мужества, если ты дотянул-таки до этой строки! Понимаю, что всё вышеизложенное может выглядеть как банальная психическая эманация провинциального графомана. Поверь, не только может выглядеть, но именно ей и является. Однако миллиарды гоминид, населяющих Землю, осуществляют подобные же смысловые эманации с одной лишь целью - соорудить крепкую опору своей психической стабильности, обрести непотопляемые смыслы, которые являются спасательным кругом этих "носителей разума" - эякулированых, оплодотворённых, выношенных и выброшенных в наш дивный мир, движимый законом сохранения, а отнюдь не смыслами.



Дмитрий Курбатов
апрель 2017